Contra spem spero.
for aka-moon.
Так сказать, от чародейки к чародейке
Дописала, ага.
Keep the faithКаменаши Казуя неторопливо шел по заснеженному асфальте. Он, не боясь быть узнанным, закутался в тёплый зелёный шарф, оставляя на растерзание стихии лишь верхнюю половину лица.
Шапку не надевал принципиально, и лёгкие порывы ветра взъёрошивали тёмные волосы.
Плотные подошвы оставляли после себя едва заметные следы – направление, в котором целеустремленно шагал джоннис.
Ещё две минуты и молодой человек оказался на месте. Там его поджидала такая же, закутанная на манер ниндзя фигура.
Джин терпеливо дожидался согрупника, переминаясь с ноги на ногу, и завидев его, пошел навстречу.
- А где все? – удивился Каме.
Айдола задержали на работе, поэтому он немного опоздал. По сути, остальные давно должны стоять здесь.
- У Накамару поднялась температура, - чтобы сказать внятно, Аканиши пришлось стянуть спасительный шарф. – Коки ещё днём к родителям уехал – он нас раньше об этом предупредил. Уеда позвонил мне десять минут назад и сказал, что у него порвались ботинки, а запасных нет, поэтому прийти он не сможет. Когда я рассказал об этом Джунно, он идти отказался.
Каме нахмурился, укоряющее взглянув на парня:
- А со мной почему раньше не связался?
Самодовольный фырк из-под обратно завязанного шарфа:
- Ты бываешь занудой похуже Уеды, и точно отказался бы прийти. А я не горю желанием праздновать Новый год в одиночестве.
Казуя усилием воли сдержал рвущуюся наружу досаду, неосознанно с силой сжимая телефон в кармане. Чёртов король эгоистов. После пусть тяжелого, но продуктивного рабочего дня Каменаши предпочёл бы выспаться или на крайний случай, сидя за котацу поесть собу. Спасибо ками, японцы не глупые люди, чтобы создать традицию обязательно носить в такой мороз кимоно.
Однако, он всё равно уйдёт, даже если Джин сейчас перед случайными прохожими начнёт умолять на коленях.
- Я ухожу, - коротко бросил, разворачиваясь.
Впрочем, ему не дали сделать и шага, крепко ухватив за руку.
- Брось, - сильная хватка Джина не оставляла шансов на освобождение, - раз ты пришел, давай прогуляемся. Подождём до полуночи, потом зайдём помолиться в храм, загадаем желание. Да в конце концов, в Японии нечасто идёт снег – полюбуемся.
- Баканиши, ты, может, не знаешь, но до полуночи остаётся достаточно много времени, - досада ощутилась явнее.
- И что с того? – не обращая внимания на протесты, брюнет потащил того в нужную ему сторону. – Пошли. Купим чего-нибудь перекусить, и отправимся в одно тихое местечко, раз уж тебе хочется отдохнуть от толпы… Я сто лет не ел сладкой ваты!
Каме, пребывая в раздумьях: «Продолжать ли попытки предотвращения монополизации своей бренной туши?» решил не тратить нервы и обречённо поплёлся следом. Он с задумчивой отстранённостью глядел на мучителя, отмечая вовсе не наигранную оживлённость.
Джин вёл себя как ребёнок. В принципе, он всегда вёл себя как ребёнок, но сейчас это проявилось особенно. Каменаши не стал бы звонить врачу, даже если Аканиши на полном серьёзе заявил о существовании Одзи-сама. Как там говорят его поклонницы: это же Джин.
А насчёт происходящего – было бы худо, если бы он начал разговаривать с тараканами… умолчим о собаках.
Джин мурлыкал себе под нос какую-то песню, но из-за шарфа и погоды до Каме долетали лишь обрывки:
- Даже… «Я верю» оставляют шрамы…крылья устали…
Поравнявшись с Аканиши он не мог, пусть и немного устало, не улыбнуться.
- Хорошо, - куда ты хочешь пойти?
Песенка прекратилась, и фраза прозвучала почти внятно:
- Я замерз пока тебя ждал. Здесь недалеко продаётся рамен – зайдем ненадолго.
- Ты же хотел сладкой ваты.
- Я хочу согреться, - Джин отмахнулся, поглубже засовывая руки в карманы.
Нахохлившись, он из ниндзя превратился ив снегиря, став так же по-птичьи преодолевать пространство.
Снег валил большими хлопьями, как всегда бывало, когда он буйным полуштормом обрушивался на город.
Шагая рядом, Каме рассеянно пытался переставить планы на следующую неделю. Часы для отдыха сокращались с каждой минутой и грозили истекать подобным образом ещё как минимум до нового года, поэтому Казуе предстояло либо выжать из плотного графика любые возможные ошметки времени, использовав их для сна, либо изобрести зелье, позволяющее спать не больше часа в день, выглядя при этом, будто провёл в кровати все двенадцать.
В данный момент джоннис с трудом определил бы что реальнее.
- Эй, Казу, - голос Джина раздался прямо возле уха, заставив молодого человека вздрогнув, сбиться с мысли.
Но не успел он ничего сказать, как был утащен в узкий переулок: достаточно тёмный для того, чтобы скрыть их от посторонних глаз, но достаточно светлый, чтобы разглядеть друг друга.
Аканиши, прислонившись к бетонной стенке жилого дома обнял Казую за шею, спрятав в этих объятьях лицо.
Стоять было неудобно, но Каме молчал. Усталость испарилась, а в голове полностью прояснилось.
Ненавязчивый голосок, тормошивший сознание последние пару дней, теперь бил в колокол.
- Что-то случилось?
Вопрос остался без ответа.
И тут он понял.
Аканиши имел дурную привычку ни с кем не делиться проблемами, держать всё в себе до последнего, а в качестве единственного проявления слабости позволить себе изредка, раза три за всю жизнь на пару секунд прислонить голову к чужому плечу.
Уж так сложилось, что каждый раз это плечо принадлежало Каменаши Казуе.
Спрашивать что-то – бесполезно. Упрётся – и вместо живого человека – каменная глыба, а то и целая цитадель, о которую бумажными журавлями разбиваются все вопросы и доводы.
Поэтому сейчас они молча стояли в тени, будто переживая нашествие недоброго снежного чародея.
Джин отстранился, и Каме сделал шаг назад. Спокойно, проницательно заметил:
- Ты всё подстроил. Что-то сказал остальным, чтобы они не приходили.
Аканиши кивнул, повёл плечами, будто отгоняя остатки недомеланхолии и взял согрупника под руку:
- Пойдём, где-нибудь отсидимся. Страшно хочу есть.
- Ты же говорил, что замерз, - притворился негодующим Каме.
- И это тоже, - фыркнул парень, выискивая взглядом ближайшую закусочную.
Потом они ели, смотрели подвешенный к стене телевизор, болтали о пустяках, дожидаясь часа, пока можно будет пойти в храм.
По дороге Джин снова напевал ту же песню:
- …в одиночку мы потеряемся в завтрашнем дне.
Шагая рядом, Казуя прятал под зелёным шарфом удивительно тёплую улыбку.
Он знал, о чём попросит ками в последние часы этого года.
Так сказать, от чародейки к чародейке
Дописала, ага.
Keep the faithКаменаши Казуя неторопливо шел по заснеженному асфальте. Он, не боясь быть узнанным, закутался в тёплый зелёный шарф, оставляя на растерзание стихии лишь верхнюю половину лица.
Шапку не надевал принципиально, и лёгкие порывы ветра взъёрошивали тёмные волосы.
Плотные подошвы оставляли после себя едва заметные следы – направление, в котором целеустремленно шагал джоннис.
Ещё две минуты и молодой человек оказался на месте. Там его поджидала такая же, закутанная на манер ниндзя фигура.
Джин терпеливо дожидался согрупника, переминаясь с ноги на ногу, и завидев его, пошел навстречу.
- А где все? – удивился Каме.
Айдола задержали на работе, поэтому он немного опоздал. По сути, остальные давно должны стоять здесь.
- У Накамару поднялась температура, - чтобы сказать внятно, Аканиши пришлось стянуть спасительный шарф. – Коки ещё днём к родителям уехал – он нас раньше об этом предупредил. Уеда позвонил мне десять минут назад и сказал, что у него порвались ботинки, а запасных нет, поэтому прийти он не сможет. Когда я рассказал об этом Джунно, он идти отказался.
Каме нахмурился, укоряющее взглянув на парня:
- А со мной почему раньше не связался?
Самодовольный фырк из-под обратно завязанного шарфа:
- Ты бываешь занудой похуже Уеды, и точно отказался бы прийти. А я не горю желанием праздновать Новый год в одиночестве.
Казуя усилием воли сдержал рвущуюся наружу досаду, неосознанно с силой сжимая телефон в кармане. Чёртов король эгоистов. После пусть тяжелого, но продуктивного рабочего дня Каменаши предпочёл бы выспаться или на крайний случай, сидя за котацу поесть собу. Спасибо ками, японцы не глупые люди, чтобы создать традицию обязательно носить в такой мороз кимоно.
Однако, он всё равно уйдёт, даже если Джин сейчас перед случайными прохожими начнёт умолять на коленях.
- Я ухожу, - коротко бросил, разворачиваясь.
Впрочем, ему не дали сделать и шага, крепко ухватив за руку.
- Брось, - сильная хватка Джина не оставляла шансов на освобождение, - раз ты пришел, давай прогуляемся. Подождём до полуночи, потом зайдём помолиться в храм, загадаем желание. Да в конце концов, в Японии нечасто идёт снег – полюбуемся.
- Баканиши, ты, может, не знаешь, но до полуночи остаётся достаточно много времени, - досада ощутилась явнее.
- И что с того? – не обращая внимания на протесты, брюнет потащил того в нужную ему сторону. – Пошли. Купим чего-нибудь перекусить, и отправимся в одно тихое местечко, раз уж тебе хочется отдохнуть от толпы… Я сто лет не ел сладкой ваты!
Каме, пребывая в раздумьях: «Продолжать ли попытки предотвращения монополизации своей бренной туши?» решил не тратить нервы и обречённо поплёлся следом. Он с задумчивой отстранённостью глядел на мучителя, отмечая вовсе не наигранную оживлённость.
Джин вёл себя как ребёнок. В принципе, он всегда вёл себя как ребёнок, но сейчас это проявилось особенно. Каменаши не стал бы звонить врачу, даже если Аканиши на полном серьёзе заявил о существовании Одзи-сама. Как там говорят его поклонницы: это же Джин.
А насчёт происходящего – было бы худо, если бы он начал разговаривать с тараканами… умолчим о собаках.
Джин мурлыкал себе под нос какую-то песню, но из-за шарфа и погоды до Каме долетали лишь обрывки:
- Даже… «Я верю» оставляют шрамы…крылья устали…
Поравнявшись с Аканиши он не мог, пусть и немного устало, не улыбнуться.
- Хорошо, - куда ты хочешь пойти?
Песенка прекратилась, и фраза прозвучала почти внятно:
- Я замерз пока тебя ждал. Здесь недалеко продаётся рамен – зайдем ненадолго.
- Ты же хотел сладкой ваты.
- Я хочу согреться, - Джин отмахнулся, поглубже засовывая руки в карманы.
Нахохлившись, он из ниндзя превратился ив снегиря, став так же по-птичьи преодолевать пространство.
Снег валил большими хлопьями, как всегда бывало, когда он буйным полуштормом обрушивался на город.
Шагая рядом, Каме рассеянно пытался переставить планы на следующую неделю. Часы для отдыха сокращались с каждой минутой и грозили истекать подобным образом ещё как минимум до нового года, поэтому Казуе предстояло либо выжать из плотного графика любые возможные ошметки времени, использовав их для сна, либо изобрести зелье, позволяющее спать не больше часа в день, выглядя при этом, будто провёл в кровати все двенадцать.
В данный момент джоннис с трудом определил бы что реальнее.
- Эй, Казу, - голос Джина раздался прямо возле уха, заставив молодого человека вздрогнув, сбиться с мысли.
Но не успел он ничего сказать, как был утащен в узкий переулок: достаточно тёмный для того, чтобы скрыть их от посторонних глаз, но достаточно светлый, чтобы разглядеть друг друга.
Аканиши, прислонившись к бетонной стенке жилого дома обнял Казую за шею, спрятав в этих объятьях лицо.
Стоять было неудобно, но Каме молчал. Усталость испарилась, а в голове полностью прояснилось.
Ненавязчивый голосок, тормошивший сознание последние пару дней, теперь бил в колокол.
- Что-то случилось?
Вопрос остался без ответа.
И тут он понял.
Аканиши имел дурную привычку ни с кем не делиться проблемами, держать всё в себе до последнего, а в качестве единственного проявления слабости позволить себе изредка, раза три за всю жизнь на пару секунд прислонить голову к чужому плечу.
Уж так сложилось, что каждый раз это плечо принадлежало Каменаши Казуе.
Спрашивать что-то – бесполезно. Упрётся – и вместо живого человека – каменная глыба, а то и целая цитадель, о которую бумажными журавлями разбиваются все вопросы и доводы.
Поэтому сейчас они молча стояли в тени, будто переживая нашествие недоброго снежного чародея.
Джин отстранился, и Каме сделал шаг назад. Спокойно, проницательно заметил:
- Ты всё подстроил. Что-то сказал остальным, чтобы они не приходили.
Аканиши кивнул, повёл плечами, будто отгоняя остатки недомеланхолии и взял согрупника под руку:
- Пойдём, где-нибудь отсидимся. Страшно хочу есть.
- Ты же говорил, что замерз, - притворился негодующим Каме.
- И это тоже, - фыркнул парень, выискивая взглядом ближайшую закусочную.
Потом они ели, смотрели подвешенный к стене телевизор, болтали о пустяках, дожидаясь часа, пока можно будет пойти в храм.
По дороге Джин снова напевал ту же песню:
- …в одиночку мы потеряемся в завтрашнем дне.
Шагая рядом, Казуя прятал под зелёным шарфом удивительно тёплую улыбку.
Он знал, о чём попросит ками в последние часы этого года.
-
-
17.01.2014 в 18:47-
-
17.01.2014 в 19:40-
-
17.01.2014 в 20:54это то, что наверняка)
Забираю)
-
-
17.01.2014 в 22:16Ох уж эта пунктуация хдд